По справедливому замечанию Mittwoch (1964), природа полового хроматина является одной из тех проблем, которые особенно активно развиваются в области цитогенетики человека. История открытия полового хроматина представляет собой поучительный пример, позволяющий проследить «эмбриологию» идей. Кроме того, в проблеме природы полового хроматина сфокусированы самые разнообразные тенденции современной генетики.
Одним из впечатляющих моментов в истории изучения полового хроматина является следующий: если цитогенетика человека, изучение его хромосом обязаны своим бурным развитием техническим усовершенствованиям, то открытие полового хроматина произошло без каких бы то ни было технических ухищрений и обязано лишь элементарной наблюдательности исследователей.
В 1902 г. McKlung обнаружил, что у некоторых насекомых имеется два сорта сперматозоидов, причем один сорт обладает добавочной акцессорной хромосомой, легко различимой морфологически. McKlung предположил, что эти различия в хромосомах связаны с определением пола. Это предположение подтвердилось самым блестящим образом и в конечном счете привело к созданию теории, объясняющей половой диморфизм различиями в хромосомных наборах самцов и самок. В настоящее время эта теория перешла в разряд хорошо доказанных фактов. Наряду с этим представитель другой отрасли биологии — знаменитый гистолог Рамон-и-Кахал — описал наличие особых хроматиновых масс около ядрышка нейронов. Эти массы были названы им «парануклеолярными спутниками» (цит. по Moore, 1966). Другим важным шагом в истории изучения полового хроматина было создание концепции компенсации дозы гена для объяснения того факта, что у самок, обладающих двумя половыми хромосомами, эффект дозы генов, сцепленных с полом, такой же, как у самцов, имеющих одну хромосому X. Долгое время интимный механизм, при помощи которого осуществляется эта компенсация, был не ясен. Wilson (1925) называл «половым хроматином» гипотетическую небольшую часть Х-хромосомы («половой дифференциатор»), которая имеет отношение к генам, сцепленным с полом.
В 1949 г. канадские исследователи Barr и Bertram, занимаясь проблемой соотношения морфологии и функции нейрона, обратили внимание на своеобразное поведение описанного Рамон-и-Кахалом «парануклеолярного спутника». Раздражая подъязычный нерв кошек электрическим током, они заметили, что парануклеолярный спутник меняет свою локализацию в ядре; это совпадало с хроматолизом и восстановлением субстанции Ниссля и, следовательно, с белковым метаболизмом. Однако кроме этого, важного самого по себе, наблюдения, они обратили внимание на то, на что несколько поколений гистологов внимания не обращали, а именно, что парануклеолярный спутник имеется только у кошек, но не у котов. Это открытие было по достоинству оценено и самими исследователями, и научным миром. Наличие полового диморфизма в соматических клетках было обнаружено у различных млекопитающих, в том числе у человека. В 1954 г. было установлено, что полоспецифические образования имеются не только в нервных и эпителиальных клетках, но и в клетках крови, в нейтрофилах. Вскоре метод определения полового хроматина в ядрах клеток соскоба слизистой рта вошел в медицинскую практику.
Важное событие в истории этой проблемы произошло в 1961 г., когда Lyon (1961) выдвинула гипотезу инактивации одной Х-хромосомы. Эта гипотеза объяснила генетические, медико-генетические и морфологические данные, позволив рассматривать половой хроматин как морфологическое выражение компенсации дозы гены.