Среди живорожденных полная моносомия обнаружена только по Х-хромосоме.

При спонтанных абортах описано уже 4 случая моносомии по различным аутосомам. Kelly и др. в 1965 г. обнаружили моносомию по хромосоме 1 в клетках амниона при спонтанном аборте на 9-й неделе беременности. В абортированном материале находился нормального вида эмбрион длиной 25 мм. Jacobson и Barter (1967) описали еще 3 случая аутосомной моносомии:

1) в клетках амниона, добытых из маточного соскоба при беременности сроком З¹/₂ недели, был обнаружен кариотип 44, ХО (моносомия Х и 16);

2) в культуре клеток амниона из соскоба при беременности сроком 4¹/₂ недели обнаружен кариотип 44, ХО (моносомия X и F—19—20);

3) в культуре клеток амниона из неповрежденного пустого зародышевого мешка, абортированного на 8-й неделе беременности, установлен кариотип 45, XY (моносомия F—19—20). Поскольку до 1967 г. был обнаружен всего один случай аутосомной моносомии, значит этот вид аберраций летален па самых ранних стадиях беременности или даже в стадии гамет и зигот. Случаи, описанные Jacobson и Barter, подтверждают это.

Моносомия по хромосомам X, т. е. системе хромосом 45, ХО, характеризует встречающийся у взрослых женщин синдром Шерешевского — Тернера.

Таким образом, в ряде случаев эмбрионы с одной Х-хромосомой претерпевают законченное развитие и новорожденные жизнеспособны.

Однако иногда моносомия по Х-хромосоме летальна и влечет за собой остановку развития в очень ранних стадиях, гибель эмбриона и спонтанный аборт.

Clendenin и Benirschke (1963) впервые обнаружили среди 10 случаев, спонтанного аборта один эмбрион с кариотипом 45, ХО. На 65-й день беременности этот эмбрион был размером 11 мм, что соответствует 35 дням.

В культуре тканей каудальной части эмбриона и плаценты была обнаружена одна и та же хромосомная аномалия: в хромосомном наборе присутствовало 45 хромосом, группа С — X была представлена 15 хромосомами, а Y-хромосома отсутствовала (рис. 168). Поскольку Х-хромосома трудно идентифицируется, был произведен анализ тканей эмбриона и матери на половой хроматин. Клеточные ядра эмбриона не имели полового хроматина, тогда как в децидуальных клетках плаценты он был отчетливо выражен в 39% ядер.

Szulman (1965) позднее среди 25 случаев спонтанных абортов обнаружил: 5 эмбрионов (первых 3 месяцев беременности) с хромосомами 45, ХО (культура амниона, ткани эмбриона, пупочного канатика). На гистологических срезах хориона, амниона и ворсин хориона половой хроматин в. ядрах обнаружен не был.

Singh и Carr (1966) подробно проанализировали 13 случаев спонтанных абортов с кариотипом 45, ХО. В 8 случаях в материале спонтанных абортов были обнаружены эмбрионы или остатки плодов при сроках беременности от 5 недель до 4 месяцев.

Наряду с этим имелись неповрежденные зародышевые мешки, не содержавшие вообще никаких следов эмбриона. У четырех больших плодов отмечались различные аномалии, в том числе подковообразная почка, единственная пупочная артерия, двусторонняя кистозная гигрома шеи и др. (рис. 169). При гистологическом исследовании гонад этих плодов во всех случаях были обнаружены первичные зародышевые клетки. Однако по сравнению с гонадами плодов того же срока, но с нормальным кариотипом, авторы нашли относительное разрастание соединительной ткани у плодов с кариотипом 45, ХО.

В других описанных случаях (Clendenin, Benirschke, 1963; Thiede и Salm, 1964; Szulman, 1965; Kerr, Rashad, 1966) отмечалось такое же многообразие морфологических проявлений и сроков гибели зародышей.

Таким образом, анализ материалов показывает весьма большие различия в степени нарушения морфогенетических процессов у эмбрионов с кариотипом 45, ХО.

При суммировании всех данных по этой группе хромосомных нарушений можно видеть, что из 159 случаев спонтанных абортов, связанных с нарушениями кариотипа, 32 обусловлены утерей одной половой хромосомы. Таким образом, кариотип 45, ХО лежит в основе 20% случаев ранней гибели эмбрионов из всех случаев несбалансированности хромосомного набора.

Согласно данным Maclean и др. (1964) и Н. П. Бочкова с соавторами (1967), моносомия по Х-хромосоме встречается среди новорожденных с частотой 1 на 4000—5000. Как мы видели выше, среди 811 спонтанно абортированных эмбрионов у 32 обнаружена моносомия по Х-хромосоме. Если принять, что спонтанные аборты составляют 15% исходов всех зачатий, то» из 10 000 зачатий 61 зигота будет иметь кариотип 45, ХО; 59 из них элиминируются в виде спонтанного аборта, а 2 достигают полного развития и обнаруживаются у новорожденных. Следовательно, только одна из 30 зигот с кариотипом 45, ХО развивается до постнатальной стадии.

Как известно, моносомия по Х-хромосоме (45, ХО) может возникать в результате нерасхождения или потери половых хромосом (Н. П. Бочков, Н. В. Глотов, 1967). Синдром Клайнфельтера (47, XXY) возникает в результате только нерасхождения половых хромосом. Казалось бы, моносомия X должна встречаться среди новорожденных чаще, чем XXY-аномалия, так как к ее возникновению ведут два механизма, однако XXY-аномалия среди новорожденных встречается в 5—10 раз чаще, чем ХО-аномалия. Можно предположить, что причиной этого несоответствия является описанная ранее высокая частота гибели зигот с кариотипом 45, ХО вследствие несбалансированности хромосомного набора.

Существуют разные соображения о природе этой несбалансированности. Согласно гипотезе Lyon (1962), одна Х-хромосома у женщин, формирующая в интерфазном ядре компактное тело полового хроматина, генетически инактивирована. Gartler и Sparkes (1963) высказали предположение, что причиной гибели эмбрионов с кариотипом 45, ХО является инактивация единственной X-хромосомы.

Однако если бы это было так, вряд ли развитие таких эмбрионов продвигалось бы до тех стадий, которые зарегистрированы в случаях спонтанного аборта. Если единственная Х-хромосома в кариотипе 45, ХО генетически функциональна, то можно было бы ожидать, что эта система равнозначна системе 46, XX, т. е. нормальным женщинам, у которых одна Х-хромосома, согласно гипотезе Lyon, генетически инактивирована. Вероятно, это не так, поскольку система 45, ХО в тех случаях, когда эмбрион не погибает, влечет за собой развитие сложного синдрома нарушения развития. Можно согласиться с заключением Russel, что при формировании тела полового хроматина инактивируется не вся, а только часть Х-хромосомы (Russell, 1964), следовательно, у нормальной женщины по ряду сцепленных с полом генов функционируют обе хромосомы. Кроме того, генетические отличия нормальных женщин от женщин с кариотипом 45, ХО состоят в том, что в норме в результате равной возможности частичной инактивации любой из двух Х-хромосом в половине клеток генетически полностью активна X^м (материнского происхождения) и в половине клеток — Х^о (отцовского происхождения). Следует иметь в виду то обстоятельство, что в раннем эмбриональном развитии в течение длительного периода в клетках не обнаруживается тело полового хроматина (в течение первых 16 дней). В этот период, по-видимому, генетически активны обе Х-хромосомы.

Тот факт, что у нормальных мужчин (XY) функционирует лишь одна Х-хромосома, как и у ХО-женщин, убедительно говорит о том, что Y-хромосома у человека, так же как у дрозофилы, подавляет проявление сцепленных с полом рецессивных летальных генов Х-хромосомы.

Y-хромосома защищает зиготу с одной Х-хромосомой от гибели в ранних стадиях развития, хотя механизм этой защиты в настоящее время неясен.

Обсуждая вопрос о причинах различной жизнеспособности зигот с кариотипом 45, ХО, Polani (1966) высказал предположение о значении в этих случаях общей генотипической среды, индивидуальных особенностей генного баланса, на фоне которого проявляется функционирование единственной Х-хромосомы. Большое значение Polani придает также взаимодействию развивающегося эмбриона и материнского организма. В связи с этим следует отметить, что у мыши моносомия по Х-хромосоме не детальна для развивающегося эмбриона (Russell, Saylors, 1962).